Что будет с Россией и Украиной, и какова в этом роль приграничья? На эту актуальную в контексте сегодняшней новостной повестки тему мы беседуем с экспертом, доктором социологических наук, профессором РГГУ, директором АНО «Институт приграничного сотрудничества и интеграции» Виктором Сапрыкой.
Разлом цивилизаций
Татьяна Черных, «АиФ-Белгород»: Виктор Александрович, институт приграничного сотрудничества и интеграции был задуман и создан для развития межрегионального и приграничного взаимодействия. Какова его роль сейчас?
С другой стороны, наша миссия — в разработке методов и возможностей для развития приграничных территорий, этот опыт очень востребован, и не только на территории нашей страны, где столкнулись с последствиями СВО, но и на новых территориях.
— Вы много путешествуете, какие поездки, форумы и встречи стали для Вас наиболее значимыми в последнее время?
— Этим летом проходил форум регионов России и Беларуси в Нижнем Новгороде¸ где обсуждались вопросы развития молодёжной политики, нашли отражение и наши исследования. Весной этого года я был в Минске, мы проводили семинар по информационной безопасности, это один из важных проектов, который ведёт институт приграничного сотрудничества и интеграции. Не все в Республике Беларусь сталкиваются с фейками, они не знают, что такое — жить под постоянным информационным давлением, как живёт уже четыре года Белгородская область. Так что наши семинары были очень востребованы, мы выступали совместно с нашими коллегами из НИУ «БелГУ» Сергеем Прокопенко и Ольгой Волковой, рассказывали о нашем опыте противодействия и искажению исторической правды, и фальсификации истории.
Недавно мы были в Казахстане на форуме и «круглом столе» по информационному пространству и трансформации, где мы тоже представляли свой опыт. Мероприятия были в рамках проекта Фонда президентских грантов Школа «Информационная безопасность приграничных регионов ЕАЭС».
Хочу сказать что, несмотря на политическое давление, и Казахстан, и Беларусь — это наши страны-союзники, как и Армения — в Ереване я был в прошлом году, мы ходили по вечерним улицам, и простые люди спрашивали, как там у нас в России, как обстановка в Белгороде, чем можно помочь. То есть там знают наш город и переживают за него!
Вернуть историческую память
— В интервью для нашего издания ещё в 2016 году вы утверждали, что сближение России и Украины неизбежно. Изменились ли сейчас ваши взгляды?
— Я ещё в 2014 году говорил, что будет эскалация конфликта на приграничных территориях, но что потом неизбежно будет сближение — и я в это верю и сейчас.
Да, соседи могут быть разные, но соседями мы быть не перестанем, никуда не уйдем от наших границ. Да, мы понимаем, насколько огромна рана, которая нанесена нашим народам этим конфликтом, насколько сильны все внутренние и внешние противоречия. Мы увидели, что Украина на самом деле стала страной под внешним руководством, страной, которая не отстаивает интересы своего населения, а отрабатывает определённые установки, навязанные извне, причём не только руководству страны, но и всему населению через социальные технологии.
Но можно вспомнить произведение Михаила Булгакова «Белая гвардия» и её замечательную советскую экранизацию «Дни Турбиных»: то, что говорили герои, которые находились в тот момент в Киеве, вполне отвечают тому, что происходит сейчас. Украина потом ведь стала одной из советских республик, ничем не отличавшейся от других, и тот наплыв ненависти к России и друг к другу, который был связан с противостояниями Гражданской войны, он ведь был изжит — изживётся и нынешний. Когда все цели СВО будут достигнуты, мы через несколько лет увидим совершенно другую Украину, я в этом уверен.
— И вот тут как раз белгородский опыт приграничного сотрудничества и может пригодиться?
— Владыка Иоанн, митрополит Белгородский и Старооскольский, однажды сказал, что идёт процесс расчеловечивания. И для нас самое главное — чтобы общество не расчеловечивалось здесь. Да, весь Белгород помнит атаку 30 декабря 2023 года, я сам стоял тогда на площади в оцеплении самообороны, помогал раненым, и помню весь этот ужас, я ведь два года был в ополчении перед тем, как переехал работать в Москву. Все мы помним и другие атаки на город, и сейчас его атакуют беспилотниками.
Самое важное для человека, который видит кровь, видит бедствия, видит погибших людей — чтобы он не желал того же самого своим оппонентам и врагам. Это самое сложное — сохранить человеческий облик. Для меня лично то, что я посетил Хатынь, стало именно такой вот «прививкой на человечность»: фашисты оставляли за собой выжженную землю и полное уничтожение — а советский солдат, когда пришёл в Германию, разве он поступил так же? Русский, белорусский, украинский солдат, который воевал в Великую Отечественную, он ведь видел то, что оставили после себя нацисты, видел эти пожарища и «кладбища деревень» — и он оставил Германию целой, он не сделал того же. И это был подвиг! И сегодня дл нас главное — оставаться людьми и понимать, что им, нашим соседям, просто нужно помочь вылечиться от их ненависти, от этого расчеловечивания, чтобы они поняли, что творили, и не только с нашим приграничьем, но и со своим собственным народом на территориях ЛНР и ДНР.
Белгородский характер
— Есть ли такое понятие, на ваш взгляд, «особый белгородский характер»?
— Наш регион, вообще юго-запад России на стыке с Украиной, слобожанщина как социокультурный феномен всегда рождала самобытные явления. Именно на стыке Харькова и Белгорода исторически рождались и университеты, и коллегиумы, и как следствие и плод сотрудничества — огромное количество научных открытий и культурных феноменов, давших толчок для развития наших стран в одном цивилизационном направлении. Ведь исторически на Слобожанщине не было военных конфликтов, наоборот, у нас до сих пор сохранились названия сёл: Ивановская Лисица — Русская Лисица, Черкасская Лозовая — Русская Лозовая, и эта чересполосица русских и украинцев отражает сущность взаимопроникновения наших границ и культур. Порубежье всегда отвечало на внешние угрозы, в первую очередь это Польша и вообще западная цивилизация, а также это юг, Дикое поле, русские и украинцы на нашей земле всегда стояли плечом к плечу и защищали свои рубежи.
А насчет белгородского характера хочу сказать, что он, конечно, есть, это несгибаемые люди, которые действительно любят свою Родину. И хотя наш регион исторически уже давно был не форпост, эта генная память жителей порубежья осталась, и именно она помогает нам сейчас. Давайте посмотрим, как воспитывается белгородец: он смотрит на панораму «Огненная дуга», он знает о Прохоровском поле — третьем ратном поле России, и с молоком матери впитывает в себя знание о этих ратных подвигов, то есть он изначально защитник Родины.
— И если говорить о будущем, ведь тут ведь вся надежда на молодежь?
— Наша белгородская молодежь, конечно, получила особый опыт и особую закалку. Могу сказать, что и вся российская молодежь, большая её часть получила определённые ориентиры, которых раньше не было, если говорить именно про духовные ценности. Например, если опираться на социологические и культурологические исследования, то для большей части нашей молодёжи основная ценность — это семья. Это очень важно, потому что именно традиционная семья — тот институт, который сейчас подвергается наибольшим нападкам в западной цивилизации. И пока наша молодежь будет воспринимать семью как ценность, у нашей страны есть шанс на развитие.
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
