Жизнь в лесу или на побережье моря, мороз до -50 градусов, сильные ветры и соседи-медведи — в таких условиях приходится работать труженикам вахтового метода на Севере. День вахтовиков, людей сильных духом и телом, в России отмечается 27 апреля. В честь праздника белгородцы Вадим Куприянов и Роман Канунников рассказали нашему корреспонденту о своём опыте работы вахтой в дальних краях.
Дорога на Север
Вадим Куприянов — коренной белгородец. После возвращения из армии он начал развиваться в сфере лакокрасочной промышленности, но со временем понял, что достиг максимума в этой отрасли и решил сменить профессию. В поисках себя Вадим уехал из Белгорода в Краснодарский край. В небольшом городе Хадыженске мужчина устроился поваром в кафе — так началась его кулинарная карьера.
В 2016 году Вадим вернулся в Белгород и продолжил развиваться как повар. Несколько лет он работал в гриль-барах и ресторанах города. Когда началась пандемия коронавируса, предприятия сферы общепита закрыли. Обсудив будущее с супругой, Вадим решил поехать работать вахтовым методом на Север — в республику Саха (Якутию).
В столицу республики, Якутск, Вадим прилетел в конце марта. По словам белгородца, весна в городе не чувствовалась — лежал снег, было очень морозно. В Якутске Вадим сел на маршрутное такси и тысячу километров ехал до посёлка Усть-Нера по трассе «Колыма», также известной как «Дорога костей».
— Виды открылись невероятные: горы, перевалы, сопки, снежные покровы. Путешествие было очень интересным, но посёлок я представлял совсем другим. Я ожидал увидеть более развитый, оживлённый городок с дорогами, пятиэтажками, что-то вроде нашего Губкина. Когда приехал, то понял, что посёлок — это остатки 80-х — начала 90-х годов. Но в нём были свои природные красоты, которые нельзя описать словами, — рассказал Вадим.
Жизнь и работа повара у подножия сопок
В Усть-Нере мужчина устроился бригадным поваром в золотодобывающую компанию. После оформления его отправили на первый участок. Работать вахтой предстояло полгода — именно столько в среднем длится сезон золотодобычи.
— На машине до участка ехали восемь часов. Пока река была замёрзшей, мы добирались туда на вахтовке (вахтовый автобус — Прим. ред.). Затем реки растаяли: на следующий участок я уже переплывал на моторной лодке, — вспоминает Вадим.
На всех участках были вагончики с печами-буржуйками и электричеством от дизельной электростанции. По словам Вадима, в некоторых даже были обогреватели и телевизоры, местами пробивался интернет. В каждом вагоне, как правило, жили четыре вахтовика.
— Люди работали в две смены: ночную и дневную. Чтобы никому не мешать, а повара встают рано и ложатся поздно, я жил один. Обычно на всех участках повара живут одни или по двое, — объяснил мужчина.
Готовкой Вадим занимался в другом помещении. На крупных участках, где работало до 300 человек, кухня и столовая были расположены в отдельном строении по типу школьной столовой. Там, где работало до 40 человек, готовить нужно было в импровизированной кухне — двух сваренных друг с другом вагончиков.
— Столовая была в одной половине вагончика, кухня — в другой. На кухне была хлебопечь, одна плита, два разделочных стола, стоячий холодильник и морозилка, морозильный ларь, раковина и посудомойка. Еду я подавал через окно раздачи. Два главных минуса такой кухни: постоянные полевые мыши и высокая температура летом, — рассказал Вадим.
Кормить людей нужно ежедневно, поэтому выходных у Вадима не было. Он просыпался около шести утра, приходил в столовую, топил печку, ставил хлеб и приступал к готовке основных блюд.
Два раза в неделю вахтовка ездила на другой участок сдавать золото, затем возвращалась и привозила продукты, которые повар указывал в заявке.
— Когда разливались реки, продукты могли не привозить неделями. Вода поднималась, машины не могли проехать. Приходилось экономить, готовить «Дошираки» и другие оставшиеся продукты, — поделился мучжина.
С медведями по соседству
В начале рабочего дня вахтовиков отвозили на участок, который находился в семи километрах от городка. В конце полигона вело разведку другое предприятие, у которого был спутниковый интернет. Все желающие могли им воспользоваться. Вадим же работал до десяти часов вечера, поэтому, чтобы пообщаться с супругой, ему приходилось идти до участка пешком.
— Проходил три реки, две из которых с горным потоком, в высоких болотных сапогах. Когда их не было, шёл босиком, вода ледяная была. Очень боялся медведей — их было много. Общался с женой полчаса и шёл обратно. Иногда везло: проезжал БелАЗ (карьерный самосвал — Прим. ред.), мог довезти до нашего городка, — вспоминает повар.
Вадим признаётся, что очень скучал по семье. Первые три месяца ему было тяжело, после становилось легче: приближался конец сезона.
В октябре работы закончились. Река ещё не замёрзла, поэтому вахтовиков на вертолёте доставили до трассы, где они сели в машины и поехали до Усть-Неры. Затем Вадим вернулся в Белгородскую область.
— Впечатления остались позитивные: интересная работа, жизнь на природе, хороший коллектив, место. Заплатили тоже хорошо. С удовольствие бы повторил такой опыт, — поделился Вадим.
Работа в Новом Уренгое
Роман Канунников родился и вырос в посёлке Хальмер-Ю в Республике Коми. Градообразующим предприятием в посёлке были угольные шахты, но в 1993 году их признали убыточными и ликвидировали вместе с населённым пунктом. В связи с этим Роман вместе с семьёй покинул посёлок: переехал в Белгородскую область.
В 1997 году Роман ушёл в армию. Когда вернулся решил, что поедет работать на Север.
— Север всё-таки моя Родина. Меня очень тянуло назад, — поделился герой.
В начале 2000 года мужчина устроился в буровое предприятие. Роман 28 дней трудился в Ямало-Ненецком автономном округе, затем на самолёте возвращался в Белгородскую область и 28 дней отдыхал дома.
Первое время Роман работал стропальщиком в городе Новом Уренгое. Вместе с командой они занимались погрузкой и выгрузкой различных материалов, комплектующих для буровых станций и других предприятий нефтегазодобывающей промышленности.
— Спустя три месяца я перешёл в вышкомонтаж: зарплата была хорошая, и на тот момент я считал это настоящей мужской, физической и интересной работой. Постройку вышки можно сравнить с огромным конструктором «Лего» для взрослых. В труднодоступные места тебе привозят множество материалов, всё это разгружается, потом из труб, гаек и других комплектующих ты собираешь вышку, которая в итоге начинает бурить землю. Работа мне очень нравилась, — рассказал Роман.
«Чувствовал себя, как дома»
В основном мужчина работал на побережье Обской дуги — самого крупного залива Карского моря. Климат в этой местности зимой очень суровый: низкие температуры, сильные ветры. Одновременно могли быть мороз -47 градусов и ветер до 18 метров в секунду.
Работники предприятия жили в вахтовом городке из вагончиков. В каждом вагоне было по две комнаты и кухня — жили в нём четыре человека. По воспоминания Романа, места всем хватало, в вагончиках было уютно и тепло.
Коллеги Романа тоже были приезжими из других регионов: Белгородской, Самарской и Оренбургской областей, Краснодарского края, Башкортостана. Местных жителей работало мало: в основном они предпочитали вахте обычный рабочий график.
Вахтовики работали без выходных по 12 часов — с 08:00 до 20:00. В обед уходили на полуторачасовой перерыв. Выходной могли сделать себе сами: договаривались всем коллективом, если объём работ был выполнен больше, чем положено.
Пребывать в разлуке с семьёй целый месяц, по словам Романа, было очень тяжело: он считал дни до отъезда домой. У работы вахтой были свои плюсы, но семья мужчины распалась.
— В Уренгое я чувствовал себя, как дома: там всё родное, душевное. Люди относятся по-человечески, безвозмездно помогают — взаимовыручка была во всём. И климат Заполярья мне намного ближе белгородского, — подчеркнул Роман.
Роман рассказал, как во время монтажных работ в Новом Уренгое он вместе с коллегой помог местному жителю.
— Мы стояли, курили, услышали крик: «Мужики, помогите!». Смотрим — у водителя ЗИЛ-131 (грузовой автомобиль — Прим. ред.) пламя в кабине. Мы были молоды, после армии, соображали быстро: я открыл дверь, увидел огнетушитель и начал тушить им пламя. Горела приборная панель — из-под неё валил чёрный дым. Водитель с моим коллегой пытались закидать снегом моторный отсек, куда тоже пробиралось пламя. Огнетушитель был порошковым, стояло большое облако пыли в самой кабине, а порошок этот очень плохо отмывается. Когда пожар был потушен, мы с коллегой ушли, не дожидаясь благодарности. За спиной услышали только: «За огнетушитель придётся отчитываться и платить из своих денег!». Затем водитель открыл кабину и возмутился, что ему предстоит всё отмывать. Такая вот, скупая северная благодарность, — рассказал Роман.
Мужчина проработал вахтовым методом четыре года. Уходить не хотел, но постоянные бюрократические препоны вынудили людей вернуться домой.
