О том, что думают писатели о сегодняшней ситуации в Белгородской области и в целом в стране и что могут реально сделать, мы поговорили с секретарём Союза писателей России Сергеем Бережным.
Цели и задачи - информационные
Татьяна Черных, «АиФ-Белгород»: Сергей Александрович, расскажите, чем вы занимаетесь с начала СВО?
Сергей Бережной: Писательской деятельностью я занимаюсь, и попутно волонтёрской. Ездим «за ленту», снимаем фильмы, фотографируем. Пишу очерки, сейчас выйдет моя с Геннадием Алёхиным книга «Донбасская дуга: операция продолжается», посвящённая СВО, происходящей на Донбассе. Материала уже набралось и не на одну - книга будет посвящена событиям первой половины 2022 года.
Знаете, многие порой за особую доблесть выдают своё появление в зоне СВО, а тем более «за лентой». Смею развеять этот ореол - съездил, пофотографировался - непременно в бронике и с автоматом, и уже герой. Как правило, на этом героизм «гастролёров-туристов» заканчивается. Мы же, если работаем на передовой, что чрезвычайно редко, то реально на передовой, а так всё больше вторая линия. Героического ничего нет, разве что умение держать себя в руках, ну так это не героизм, а разумное управление страхом.
Вот недавно вернулись «из-за ленты» - доставили в госпиталь десантников медикаменты, перевязку, коляски, постельное, моющее и т. д. - хоть новый госпиталь разворачивай. Как всегда, работали в команде - Союз десантников (куряне), поисковый клуб «Высота» (куряне), серпуховцы, белгородцы (Союз писателей, Белгородская областная научная библиотека, ООО «Движение»).
- А как эта деятельность начиналась?
- 24 февраля 2022 года Белгородское отделение Союза писателей России собрало экстренное заседание правления, на котором мы выразили своё отношение к происходящему - естественно, одобрение, и определили цели и задачи, прежде всего информационные. Это открытие двух сайтов в telegram-канале. Геннадий Тимофеевич Алёхин, наш военный эксперт, должен был мониторить хронологию проведения спецоперации, все важные события. В общем, все обязанности были распределены. И я сразу же выехал на ту сторону - я позвонил своему товарищу, десантнику-разведчику, позвонил фотографу Михаилу Вайнгольцу - очень быстро собрали команду, получили документы фронтового информагентства ANNA-news, с которым я давно сотрудничаю - и мы с ними продолжаем работать, и костяк нашей группы так и остался, работаем и сейчас.
Потом, уже во второй половине прошлого года, открыли telegram-канал «Белгородские хроники», благодаря Ольге Александровне Будиной и Елене Викторовне Сафроновой - материалы там готовятся и с нашим участием, уже сделали более 60 выпусков.
Также мы подготовили к выпуску сборник прозы, поэзии и публицистики - в нём и белгородские авторы, и из других регионов - всё это произведения, посвящённые СВО, но пока денег на издание нет. Минкульт нам обрезал финансирование в два раза, благодаря чему не вышли вторые по счёту за прошлый год литературные альманахи «Пересвет» и «Светоч». Хотя «Пересвет» — это чисто военно-патриотический журнал, авторы просто бились за право поучаствовать в нём - и москвичи, и Донбасс, и Тамбов, Воронеж. В прошлом выпуске мы напечатали болгарского поэта Дончо Дончева, его знаменитое стихотворение «Не трогайте Россию, господа!» - он сам позвонил нам и прислал русский перевод.
Вежливые люди
- Чем занимались «за лентой»?
- Поначалу мы освещали события, которые происходили на харьковском направлении - как их восприняло население, какое было отношение к нашим военным - и как наши относятся к мирному населению. На харьковское направление заходили и ополченцы ДНР, и ополченцы-луганчане, так вот все абсолютно оценивали нашу армию на порядок выше ВСУ по дисциплине, по вежливости. Наши ребята здоровались с незнакомыми людьми на улицах, и местные реагировали на это несколько оторопело. Наши всем делились с местными - ведь света, газа, воды не было, магазины не работали, всё разграбили мародёры. А людям надо как-то жить. Потому делились всем, были случаи, когда мы и снег топили, отдавая местным воду, что у нас была.
Был повреждён газопровод в Липцах — это село в Харьковской области, в середине марта, ещё были морозы до 18 градусов, люди замерзали. Белгородцы поехали в Шебекино, обратились к одному депутату, тот погрузил газовый баллон, сварочный аппарат, взял товарища, они приехали, за два часа заварили газовую трубу, газ пошёл. И знаете, люди плакали.
В Стрелечьем - это тоже Харьковская область, - была больница для психически больных, их бросили врачи, и мне пришлось договориться с армией о гуманитарке - доставили генераторы, вещи, продукты, медикаменты и тем спасли людей. 8 марта мы в Липцы привезли гуманитарку - и цветы для женщин к празднику, и надо было видеть, как это воспринималось.
На Пасху мы с Мишей Вайнгольцем погрузили машину - Миша организовал выпечку пасхальных куличей в Разумном, там девчата напекли около 400 куличей, мы их еле в машину загрузили, и еще продукты, медикаменты - и поехали в село Большие Проходы. Приехали в это село - а там матушка Ирина собрала людей при храме, и она там была и за батюшку - он умер незадолго до этого, и за врача, и за психолога, и за всю местную власть.
А летом мы уже переключились на работу под Изюмом, Боровая, Лиман, - и так до сентября. Сняли за это время материала на четыре фильма - два смонтировали и показали в частях - мы их, собственно, и снимали для военных. Ещё два не успели смонтировать, поскольку вся съемочная группа в полном составе ушла на фронт добровольцами. Ну не смогли ребята остаться в стороне, мало им показалось того, что делали – съёмки, гуманитарка, выступления в частях. Вся наша киностудия «Огненный рубеж» пошла рядовыми в штурмовое подразделение, гранатомётчиками. Я сначала злился на них– но потом горечь ушла, а гордость осталась, за ребят гордость – они настоящие.
- Но два фильма же есть, расскажите о них подробнее - о чём они?
- Первый фильм «Рокада» о 103-й бригаде ВДВ (нет, 35-я армия), песни к нему написал Дар Шиляев, режиссёр из Губкина, сценарий мой. Хороший фильм получился, хоть и нескромно так говорить. Второй фильм «Прощание» - о похоронах бойцов, погибших под Боровой. Мы как раз там были от начала до конца - это было потрясающе, когда поздно вечером их доставили - пришла колонна, ребят везли в кузове КАМАЗа, на котором стояла скорострельная зенитка - это как артиллерийский лафет, когда хоронят генералов. Комбриг отдал приказ вести их именно так, с почестью. Офицеры выстроились, отдавали честь погибшим, многие плакали, хотя всё это люди воюющие. А там все как одна семья, не делят, рядовой ты или полковник.
«Этнотерриториальное недоразумение»
- Мы с вами на тему Донбасса не раз говорили на страницах нашего издания ещё с 2014 года - и тогда ещё вы говорили, что эти земли нельзя бросать. Но многие, особенно среди нашей молодёжи, не понимают происходящего, особенно когда идут обстрелы нашей области - и как им объяснить?
- Если не понимают - то и родители виноваты, и СМИ, и все мы с вами. Я всегда так считал, и говорил, и писал ещё в 1996 году, что Украины быть не должно, поскольку это этнотерриториальное недоразумение, не способное к самостоятельному государственному существованию - и она это доказала. Искусственно созданный в недрах Австро-Венгрии язык, эта самостийность, вскормленная большевиками-националистами - а мы теперь разгребаем последствия.
Сейчас присоединили новые территории - но ведь не подумали и ничего не делают для того, чтобы с населением там как-то работать. А у них ведь воюют родные и близкие на той стороне - и они не виноваты, они были призваны перед началом и в процессе СВО. Там практически нет мужского населения среднего возраста, но есть молодёжь, которая смотрит очень косо.
Что касается нашей молодёжи - все по-разному относятся, и знаете, более патриотичной молодёжь оказалась именно в действующих частях. Я смотрел на этих мальчишек, им по 19, по 20 лет - и они более спокойные, и не столь изнеженно, как мобилизованные, реагируют на трудности, на то, что их обстреливают, ранят, убивают. Они оказались более мотивированными даже при отсутствии в армии института замполитов. Они чувствуют себя солдатами, для которых - есть приказ, значит, надо его выполнить.
О русском характере
- И какая у них мотивация?
- А Родину защищать — вот мотивация. Не деньги - деньги мотивацией быть не могут, за деньги на амбразуру не ложатся, а вот именно это - Родина в опасности. Защита близких, они ведь там прекрасно понимают, что нам грозит, они видят, какие зверства творят нацики, и они понимают, что, не дай Бог, если они придут к нам сюда, то зальют всё кровью. Мы же не хотим, чтобы Шебекино или Белгород сравняли с землёй.
Хотя и мобилизованные бывают разные. Расскажу об одном белгородце - 30-летний Дмитрий Лучанинов. Офисный товарищ, тихий, спокойный, мобилизовали - пошёл. Под Голубовкой он был на БМП, БМП повредили, он смог оттащить его в тыл, сдать в рембат - ну и сиди жди, пока его починят. Так нет, он перед тем на своём БМП вывез ребят, пехоту, когда им тяжко стало - прорвался к ним и помог выбраться, и вот он оставляет в ремонте свой подбитый БМП, а сам уходит вместе с этими ребятами. Он мог этого не делать, но счёл, что не сможет оставить вновь приобретённых друзей - а там были земляки, ребята из Воронежа. И под Голубовкой он погибает. Казалось бы, парень собой амбразуру не закрыл, под танк с гранатой не бросился - но, на мой взгляд, он совершил подвиг. У Дмитрия осталась жена, крохотная дочурка.
Ещё одного белгороца мы встретили под Сватово, где как раз занимались там съёмками. Начался обстрел хаммерсами, были раненые, их погрузили увозить, смотрим - на обочине стоит мотолыга — это такой бронетранспортёр для перевозки личного состава. И сидит на пустой этой машине посреди дороги паренёк, один-одинёшенек. Мы остановились - кто такой? Оказалось, это наш земляк Иван Осетров из села Мокрая Орловка Грайворонского района. Сидел он тихо-спокойно - а вокруг мины, взрывная волна от этих хаммерсов страшная, мощнейшая, этот звук их жуткий, когда они летят - а он один сторожит свою машину. Оказалось, он по приказу доставил на позиции боеприпасы, там были раненые, он их погрузил, повёз, в этом время его накрывает минами, машина загорелась - он погасил этот огонь, раненых спас, мимо проезжала другая машина - в неё перегрузили раненых ребят и повезли в тыл. А он остался возле этой своей «телеги на гусеничном ходу», в чистом поле с автоматом, с двумя магазинами, которых хватило бы на пять минут боя, если бы укры прорвались. Ему сказали, чтобы подождал, за ним приедут, спрашиваем - сколько сидишь ждёшь? Пятый час. Это тоже подвиг! Ни еды, ни воды у него- и он такой спокойный, мы сняли с ним коротенький сюжетик - письмо маме, и он говорит: «Знаете, вы маме не показывайте, а то я такой грязный - мама расстроится». Я потом ездил к нему домой, показал сюжет - всё село собралось посмотреть.
Разные солдаты, разные и командиры. Мы встречались с генералом, зам. командующего армии, который своим телом прикрывал солдат. Шкильнюк Валерий Витальевич, огромный такой, добродушный, бывший десантник. Начался обстрел, все попрятались - а четверо солдатиков молодых растерялись, заметались на открытом пространстве. И он вскочил, один сгрёб их всех четверых и сбросил в траншею, а сам не успел - мина за ним взорвалась, и его ранило. Вот когда солдат спасает генерала - это привычно, а вот чтобы наоборот? Спрашиваю у него: о чём думал в тот момент? О детях, о внуках, о близких? Он смотрит с недоумением и говорит: «Я офицер, я обязан защищать людей».
Вот за этим мы и ездим на фронт - чтобы увидеть и рассказать, это всё и есть литература, которую, сидя в Белгороде на диване, не напишешь, потому что ты этого не пережил.
— Это вы о военных - а с мирными жителями других территорий, кроме харьковской, вы общались?
- Когда были в Попасной - это на Луганщине - там остовы зданий, фотоаппарат и даже камера этого не передаёт, и горстка жителей , что осталось из 30 тысяч населения, которые выживают по подвалам в жутких условиях. И я ни разу не слышал там ни от кого жалоб или каких-то негативных оценок. Помню женщину в Северодонецке, которая жила в огромной девятиэтажке, где около 30 подъездов, и только три, где остались жить люди. Там до прихода наших часть квартир была занята ВСУ, часть - нациками, между ними ссоры, раздоры, и она рассказывает, как нацики катались на машине по кварталу, у них в кузове стоял миномёт, и они обстреливали дворы, дома просто так, для забавы. Первыми мужчины погибали - люди выходят из подвалов, пищу готовили на улице - и тут этот обстрел, и мужчины в узкие двери подъездов пропускали женщин и детей, прикрывая собой, и гибли - и их тут же хоронили во дворе. У этой 75-летней женщины погибли муж и сын, и вот она говорит: «Это нам воздаяние за то, что мы терпели эту власть украинскую с 91-го года».
Вот ещё черта русского характера: в той же Попасной мы во дворе увидели две могилки - кресты стоят, на одном повязан жёлто-синий украинский флаг, на втором табличка с именем-фамилией. Спрашиваю наших солдат - они поясняют, что нашли ребят этих, украинских солдат погибших, не бросать же их - похоронили. Представить невозможно, чтобы украинцы хоронили наших с российским флагом.
- Вы сказали, что ваша книга готова и печатается?
- Да, обещают, что выйдет в феврале. Сталин в 1941 году, когда немцы были под Москвой, приказал увеличить тираж книг и журналов в три раза. В то время у нас винтовок не хватало, но он считал, что слово - более сильное оружие. К сожалению, наши сегодняшние власти, нечитающие тиктокеры, этого не понимают. Министерство культуры, если судить по тому, каким проектам они дают добро — это какое-то балалаечное сознание. А люди реально хотят услышать, что происходит там, чтобы это была не пропаганда, а реальная психология, реальная жизнь.
Справка
Сергей Бережной родился в 1955 году в селе Алёшки Воронежской области. Закончил юридический факультет ВГУ и Академию МВД СССР, федеральный судья 1-го квалификационного класса в отставке. Автор 15 книг прозы, секретарь Союза писателей России. Лауреат 10-ти литературных премий, в т.ч. Большой литературной премии России (2016), литературной премии «Имперская культура», премии «Прохоровское поле», литературной премии им. Генералиссимуса А. В. Суворова, литературной премии «Щит и меч Отечества». Участвовал в боевых действиях на постсоветском пространстве, в Сирии, на Донбассе и Украине. Тяжело ранен, имеет награды, в т. ч. других государств.
