Едва слышный щелчок под ногой, будто соломинка хрустнула. Так звучит противопехотная мина за секунду до взрыва. Два сапёра с миноискателями пропустили закладку. Почему приборы её не обнаружили, рассуждать не имеет смысла. Сапёр ошибается лишь однажды.
Это случилось на СВО, в районе Авдеевки. Пострадали трое бойцов. Один был убит, второму — Михаилу Прокопенко, который и наступил на мину — оторвало ноги ниже колен. Третьему покалечило руку.
«Наберись терпения и жди»
«Боль была такой силы, что мутился рассудок. Я просил товарищей выстрелить мне в голову и прекратить этот ад. Понимал, что со мной произошла катастрофа, что до своих далеко, а до госпиталя тем более, — вспоминает Михаил. — Жить не хотелось... Но потом подумал о двухлетнем сыне. Неужели я больше никогда его не увижу и он меня не запомнит? Решил: нет, надо выжить, нельзя умирать! Да и дочке-второклашке папа тоже нужен».
Первая попытка сделать укол против болевого шока не удалась. Стал колоть препарат через одежду и о прочный шов армейской формы сломал иглу. Тогда раненый товарищ отдал свой шприц с обезболивающим, а затем, превозмогая собственную боль, 8 километров тащил истекающего кровью Михаила до медсанчасти.
Прокопенко перенёс несколько операций: осколки повредили внутренние органы, раны заживали плохо. Через месяц после ранения в госпиталь приехала жена. Поглядела на мужа с жалостью и быстро засобиралась назад. Едва сев в поезд, прислала сообщение: мол, не готова посвятить себя уходу за инвалидом и поэтому подаёт на развод.
От боли предательства не бывает уколов. Но Михаил не осуждал жену. Он и сам не знал, как жить дальше, нена-видел себя, «нового». Не мог смотреть в конец кровати, где должны были быть ноги, а теперь — пустота. Заметил, что многие ребята в госпитале стеснялись написать родным о том, что ампутированы рука или ступня, впадали в депрессию.
Зацепиться за жизнь ему помогла беседа со священником, который однажды пришёл в госпиталь. «Если выжил, значит, Бог знает, что ты будешь кому-нибудь нужен. Наберись терпения и жди» — эта фраза оказалась пророческой.
И раны затянулись
Михаила лечили в нескольких госпиталях и наконец привезли в Москву. Раны ещё не зажили, но уже нужно было думать об изготовлении протезов. В госпитале, куда определили Прокопенко, работали сёстрами милосердия девушки-волонтёры. Помогали с перевязками, кормлением, гигиеной, поднимали моральный дух — улыбками, разговорами...
Однажды в палату зашла тоненькая, как тростиночка, медсестра Полина, улыбчивая и очень красивая. Михаил был поражён тем, как легко она общалась, как ни разу не дала понять, что он чем-то отличается от обычных мужчин, даже когда делала перевязки или везла его на коляске принимать душ.
Полина говорила всем, что замужем, но Миша догадался, что мужа нет. Он стал ждать её прихода каждый день. И как только она заходила в палату, сердце начинало трепетать. Хотелось шутить и слышать в ответ её нежный смех. Михаил понял, что влюбился. Но как завоевать такую необыкновенную? Умная, начитанная, спокойная. Четыре высших образования! Днём она была завучем в школе, преподавала историю, работала детским психологом, а по вечерам волонтёрила в госпитале. А ещё оказалось, что у этой тростиночки четверо детей — две девочки и два мальчика. Она растила их и, как человек православный, размышляла: не уйти ли потом в монастырь...
Волонтёрство в семье Полины — традиция. Её мама тоже ходила в госпитали и детские больницы — помогать и утешать, пытаясь вылечить и собственную боль от потери ребёнка. По словам Поли, в череде серых будней и ей захотелось «делать что-то полезное для страны, для людей, которые берегут наш мир».
Врачи наверняка найдут научное объяснение тому, почему ей удалось залечить тяжёлые раны на ногах Михаила, но масло, которым Полина смазывала эти раны, сотворило чудо: они затянулись. И мир вокруг снова стал ярким. Глядя на неё, Михаил понял: помогать людям может и он. Завёл блог, стал рассказывать про свою реабилитацию. Объяснял, как собрать документы для получения льгот, выплат. Оказалось, что многие просто теряются, не знают, куда обратиться. Вопросы Прокопенко задают не только военнослужащие. Их жёны тоже просят совета, не понимая, как справиться с депрессией или агрессией близкого человека, прошедшего через военные испытания.
«В него невозможно было не влюбиться»
Недавно Полина и Михаил сыграли свадьбу. Съездили в путешествие в Крым и в родное село Миши — Замостье Белгородской области. Полина за рулём, Миша — штурман. Именно с дронов над Замостьем началась военная биография Прокопенко. Он больше не мог спокойно наблюдать, как звучат сирены тревоги, горят дома. Отправился на СВО добровольцем, потом перешёл на службу по контракту в инженерные войска. Воевал под Авдеевкой, освобождал Бахмут. В этом пекле и потерял ноги. А теперь говорит: если б знал заранее, что беда обернётся счастьем, то снова, не задумываясь, променял бы ноги на счастливую любовь.
«Мишу невозможно было не полюбить. В нём яркая харизма настоящего мужчины, сила духа, воля. Я ощущаю счастье рядом с ним, — с нежностью говорит о нём жена. — У него потрясающее чувство юмора и жажда жизни. Устроил, например, гонки на колясках по госпитальным коридорам. И весело, и парни духом воспряли. Потом он с ребятами помог медперсоналу новую мебель собрать. Миша всё время говорит о том, что парней в госпиталях надо учить какой-нибудь мирной профессии — столярному делу, например. Времени свободного полно, а деть себя некуда».
У самого Михаила зреет мечта заняться паралимпийским спортом. В юности он занимался бегом, атлетикой. А ещё у него есть стремление заняться журналистикой, стать военкором. Главное же событие это-го месяца для молодожёнов — Миша встал на протезы, освоил ходьбу с тростью. В ближайших планах — танцы! Первый тур вальса он обещал тёще.
